В который раз перечитывая Лермонтовского "Демона", понимаю, что мысли, чувства и поэзия, а впрочем и всё творчество, разочаровавшегося в жизни Лермонтова, убитого в возрасте 26 лет, мне куда ближе чем стихи Пушкина. Чувствую то же разочарование и недовольство обществом, что больше роднит Михаилом Юрьевичем.
И отождествляю себя теперь не с Евгением Онегиный, повесой, прожигающим жизнь, а Григорием Печориным, чья душа "испорчена светом, воображение беспокойное, сердце ненасытное".
"Мне все мало: к печали я так же легко привыкаю, как к наслаждению, и жизнь моя становится пустее день ото дня".
Вот так.